Где-где выставка? На ВДНХ?! Ну, слава Богу, вернули старое название, а то аббревиатура ВВЦ очень смахивала на WC: начнешь произносить, и ватерклозет какой-то получается. Впрочем, так оно и было: не выставка, а какой-то грязный допотопный рынок изгадил некогда великолепные павильоны, обезобразил уникальные фасады, разворовал или выкинул на помойку экспонаты, с любовью сделанные нашими отцами и дедами. И негде, и нечем стало гордиться. И ничего вроде бы страна и не производила, а так, торговала всякой китайщиной.
Ну да вернемся к теме. Завершилась 36-я по счету выставка «Охота и рыболовство на Руси». Официальный каталог гордо подчеркивает, что эта выставка — лучшая в России по своей тематике. Что верно, то верно: ни по размаху, ни по красоте, ни по посещаемости лучшей рыболовной выставки вы не найдете! Нет, я не оговорился — именно рыболовной. Я считаю, что своему успеху выставка на восемьдесят процентов обязана второму слову в своем названии — рыболовству. Именно у «рыболовов» самые интересные, самые богатые, самые привлекательные стенды. Именно к «рыболовам», словно мотыльки на свет, стекаются тысячи рыболовов-любителей и сотни оптовых покупателей со всех уголков нашей необъятной страны. Охота и рыболовство… Оно, конечно, так название благозвучнее. Но у охотников своя выставка — в Гостином дворе. Там есть самое главное, что нужно для охотника — оружие. Оружие во всей его красе и разнообразии, а не только ножи, прицелы и бинокли. Так может, пора вслед за ВДНХ переименовать и выставку в «Рыболовство и охота…»?
Но мы отвлеклись. Так чем же запомнилась 36-ая, осенняя, рыболовная?
Наш стенд ABC-Fishing был по-осеннему небольшим. Бассейн не ставили, спиннинги не привозили, ассортимент воблеров ограничили самыми востребованными моделями. Зато резину вывесили всю, и катушки выложили тоже.
Нынче мода на резину, так что ей интересовались многие. Вопросы задавали и ответы слушали с интересом. Что радует: как у Sakur’ы, так и у Molix’а появились свои ярые фанатики, причем они заметно растут в количестве. Фанатик — рыболов особенный. Несколько раз отлично отловив той или иной приманкой, он становится ее безоговорочным рабом. Ну, что же, это «правильное» рабство, тем более что приносит только положительные эмоции и активно вербует новых, потенциально счастливых рабов.
Французы из Sakur’ы упорно трудятся над своими Slit Shad’ами. Не зря трудятся — мы получаем все больше и больше подтверждений тому, что Slit Shad’ы здорово ловят судака. Послушать рыболовов, так это прямо их специальность — ловить судака. Самые ходовые размеры Slit Shad’ов: 50, 75, 85, 100 мм. К более крупным размерам (125 и, особенно, 150 мм), массовый рыболов еще не привык, да и удилища здесь требуются особые, мощные, что влечет за собой увеличение размера катушки, толщины шнура… В общем, целая история. Которая, по нашему мнению, получит продолжение!
Итальянский Molix, при традиционно высоком качестве, отличается широким ассортиментом, большой фантазией, оригинальностью исполнения и привлекательностью упаковки. Рыболовы оценили как традиционный шед, переработанный и исполненный моликсианами на свой лад (Ra Shad), так и «приманку с шариком на конце» (так рыболовы называют Sator Worm). Не зря итальянцы утверждали, что хищник заглатывает мягкого и аппетитного Sator Worm жадно и целиком. Говорят, что на отводном поводке эта приманка оказалась настоящей бомбой.
Новые миниатюрные силиконовые черви просто еще не успели приобрести широкую популярность, но интерес к ним растет.
Удивил и порадовал интерес к моликсианской лягушке, изделию довольно дорогому, пусть и отлично выполненному. При высокой цене (почти в 4 раза дороже многих «фрогов» на выставке), все лягушата очень быстро нашли своих хозяев. Впрочем, такая любовь вполне оправдана, если рыболов разбирается в «лягушках»: носик запаян, на цевье двойника надета накладка, чтобы не рвалось отверстие, плюс сменные лапки и силиконовая опушка. Да и сама лягушка так реалистично сделана, что, кажется, вот-вот заквакает!
Разобрали и миниатюрные спиннербейты, и планирующие джиг-головки, да и пластиковым креветкам досталось — на выставку приходят понимающие рыболовы.
Который год подряд хитом становятся Supernato: полукрэнки-полулягушки. На такую приманку любители поймали щуку на 14 килограммов! Жаловались, что всю порвала и разодрала в хлам. Надо, чтобы одной Supernato хватало штуки на четыре таких щук.
Ну и, конечно, Molix MTW (бывший Proteus) продолжает завоевывать сердца рыболовов, исправно ловя жереха, окуня и щуку. Причем щуку не только по открытой воде, но и в маленьких окнах среди травы, где он в умелых руках рыболова трепещет и бьется практически на одном месте, выманивая зубастую.
В общем и целом, рыболовы были доброжелательны, любопытны и падки на действительно хорошие, оригинальные вещи, которые создавались рыболовами и для рыболовов. За красиво оформленными и нарядно убранными стендами посетителям выставки хочется видеть блеск и радость, праздник и приятное отношение. Им вовсе нет дела до того, как это все достается экспонентам.
А мне вот захотелось рассказать об обратной стороне выставки. О том, как достается участникам вся эта красота. Может быть, вы будете больше уважать тех, кто старается для вас.
Итак, приехали мы, идем на стенд. Милый ты мой! Ощущение такое, что стойки, стекла и прочее достали из какой-то помойки. Двое рабочих нехотя, с деланным пренебрежением возятся с железками, покрытыми грязью и сажей, словно от доменной печи. В углу сидят и стоят четыре уборщицы, одна из которых еле-еле трет тряпкой стекло. Стекла залеплены лентой, исцарапаны, на них остатки каких-то старых бумажных ценников. Мрак!
На мои яростные звонки прибегает наш куратор от выставки и тоже обалдевает. Появляется застройщик. Нетороплив. Индифферентен. Очень занят. Смотрит в сторону или, в лучшем случае, скользящим взглядом пробегается по стенду. Уборщицы изображают активность. Рабочие под шумок смываются.
— Да-да!
Чего да-да? Куда да-да? Куратор уходит, застройщик в белом пиджаке удивительным образом растворяется. Уборщицы начинают скоблить, рабочие приходят — и уходят что-то искать. Таскаем вещи. У рабочих обед.
Звонок: «Вам поменяют стенд на более современный».
Приходят рабочие и продолжают крепить все те же грязные железяки и ставить все те же исцарапанные стекла. А цена, между прочим, за это безобразие такая, что за две-три выставки все свое можно купить совсем новое и навороченное. Вновь, словно привидение, проявляется застройщик. Невинен и удивлен:
— Как, мы обещали вам заменить стенд?
Пауза. Смотрит вдаль, на одни ему видимые розовые паруса. Растворяется. Ну, отмыли и отскоблили маленько стенд. Теперь баннеры надо вешать. Начинается катавасия: стойки короткие, под баннеры не подходят.
Рабочие:
— Нет проблем, сейчас все сделаем.
Уходят и больше не приходят. Вновь появляются невинные глаза, глядящие вдаль:
— Сейчас назначу вам ответственного, подождите здесь.
Знаем мы эти «подождите». Отлавливаю застройщика где-то на отдаленных рубежах и следую за ним неотлучно. Принесли новые стойки. И тишина… И так часами! То лестницы нет, то хомутов, то покурить надо. Остался последний баннер, и тут опять исчезают рабочие. Зверею. Иду искать. Нахожу где-то на краю выставки — стоят и смотрят не знаю на что, видят что-то, что мне неведомо. Зверею. Молодой рабочий вроде как включает совесть и хочет доделать наш баннер. У пожилого рабочего совесть отсутствует как понятие вообще, и он мне шепчет на ухо: мол, монтаж до восьми часов, а сейчас только шесть. Дескать, денег дай. Дал бы ему пинка, да сам и виноват будешь. Ищу главного.
Ну, повесили баннер, правда, стенку с соседями завалили. Да ладно. Цирк и шапито! Закрываем стенд и уходим домой. Работы было на тридцать минут, а делали часа четыре, если не больше.
Потом узнаю, что и на других стендах работа шла так же «лихо». А ведь за все заплачено, и заплачено заранее, и деньги немалые.
В заключение несколько личных впечатлений от выставки.
Скромнее стала выставка, экспонентов поубавилось. Цены на стенды — закачаешься, а времена ноне пошли сложные, рынок насытился, торговать сложнее, денежки приходится считать по копеечкам. Да и зима катит в глаза, наступает время коловоротов и мормышек — так зачем выставлять катушки и удилища уходящего сезона?
Зато мормышек — тьма. Тут и ивановские, и красногорские, и питерские, и… Десятки квадратных метров мормышек. Коза такая, коза сякая, черт с ушками, черт с бисером, мураш, муравей, капля… Тысячи и тысячи кусочков вольфрама. Сколько на все это идет стратегического сырья!
Китайцев много. Пустили козу в огород. Долго крепились, долго не пускали. Прорвало. Их бы в сытую Европу — вот бы они там навели ценовую политику!
Торговля колбасой, рыбой, красной икрой, грибами, медом, какой-то разноцветной патокой и паленой медовухой процветает. Жбаны с патокой, лотки с рыбой, банки с солеными грибами прямо в проходе. Ну, самое большее — отгородили слипшейся пленкой. Между ними торгуют кожаными ремнями, перчатками, какой-то дребеденью. Какой там век в мире? ХХI? Кушайте, гости дорогие, все такое свежее — целый день в проходе лежит, где люди толпами ходят.
А вот 69-ый павильон. Не знаю, насколько он относился к выставке. Сразу за переходом было немного рыбалки и туристическое снаряжение, а дальше… Темно, грязно и противно. Какая-то Хитровка девятнадцатого века. Кто-то торгует кремами, кто-то шубами… Тут шапки, тут платки, тут украшения из псевдоянтаря, псевдосамоцветов, тут украшения серебряные, тут дрянь какая-то с блошиного рынка, тут платья и халаты, в которых моя бабушка ходила в начале прошлого века, тут ботинки даже не «прощай молодость», а «прощай жизнь», тут «поющие» железные чаши, тут… Жуть. Бежать отсюда! Спасаюсь, лавируя среди закоулков и женщин, падких на «дешевку». Переход в 75-ый павильон. Навстречу пьяные мужики с желтым пойлом в пластиковой бутылке. Господи! Врываюсь в свой, родной, чистый, светлый, яркий, рыбацкий павильон! Как хорошо!
Не ходите, дети, в 69-ый павильон гулять!
Стыдно за то, что в моей Москве, на ВДНХ, куда меня в детстве на праздник привозили погулять, где были могучие ракеты, таинственные космические костюмы, станки, светящиеся движущиеся макеты, нежные откормленные породистые поросята и мохнатые овечки, гигантские лошади, где били золотые фонтаны и в воде загорались красные и зеленые камни, полстолетия спустя творится такое!
Из рыбацкого павильона
Дмитрий Хмара