Здесь речь пойдет не о том, какой фотоаппарат выбрать сегодня для съемок на рыбалке (большинство рыболовов все равно ограничится смартфоном, а остальные, скорее всего, и без того достаточно сведущи в современной технике), а о тех моделях пленочных фотоаппаратов, которые сопровождали меня на водоемы в 70-х — 90-х годах ХХ века. А начну я с классической цитаты известного английского карпятника Джеймса Гиббинсона:
“The popular 110 instant-load cartridge camera is unsatisfactory. No matter how much you pay you can’t avoid the inherent limitations of this particular format”.
*J.Gibbinson. Modern Specimen Hunting. Second, revised edition. Beekay Publishers, Henlow Camp, 1986.
Не годился 110-й формат для рыболовной фотографии, потому что с узенькой пленки хороших отпечатков не получалось, каким бы дорогим ни был сам аппарат. Разумеется, с самого начала было ясно, что всё это не более чем игрушки для женщин и детей, но больно уж соблазнительными были плоские аппаратики, свободно помещавшиеся во внутреннем кармане пиджака или куртки. А потому еще за несколько лет до того, как вышло первое издание книги Гиббинсона, в моем кармане поселилась Minolta 470, приехавшая из Гонконга.
Автоматический выбор экспозиции, автоматическая отсоединяемая вспышка (без нее аппаратик совсем маленький)… Одним словом, почти никакого контроля со стороны фотографа. Можно было выбрать один из символов расстояния до объекта съемки, установив напротив него оранжевый рычажок, а для «макросъемки» выдвинуть встроенную линзу; в последнем случае расстояние до объекта должно было равняться длине шнурка, на котором фотоаппарат можно было повесить на шею или на руку.
Даже фотографии 10х15 при печати с такой узенькой пленки получались зернистыми!
Говорили, что лучших результатов удавалось достичь, когда снимали на позитивную пленку, а уже со слайдов печатали карточки.
Minolta эта потом сломалась, была отремонтирована аж в Токио, но в конце концов я ее продал в Вене за копейки, когда с деньгами было совсем туго.
«Нормальным» (то есть под 35-миллиметровую пленку) фотоаппаратом в школьные годы у меня был дальномерный «Зоркий-10».
Довольно удачно скопированный с японского «Рико», он был неудобен тем, что имел полную автоматику, а ручной режим лишь при выдержках 1/30 (для вспышки) и B, причем заданные для автоматики пары «выдержка — диафрагма» (от 1/250 — f22 до 1/30 — f2,8) изменить было невозможно.
На вид серьезный, тяжелый, в солидном и удобном чехле, «Зоркий-10» разочаровывал в мелочах. Кольцо фокусировки неудобно, имеет очень малый ход. Рычажок диафрагмы фиксируется слабо, запросто может съехать с А на ручной режим, а значения ручного режима скученны донельзя. Кольцо значений чувствительности пленки фиксируется нормально, но вот значения эти меня не очень радовали. Максимальное — 320 ASA, а не 400, и нет позиций для ходовых 64, 125 и 200. Наконец, рычаг спуска какой-то невнятный и непредсказуемый (когда-то он сработает, наконец!), а держать аппарат во время съемки не очень удобно.
Из преимуществ можно назвать работу без батареи (от селенового фотоэлемента); резьбу под распространенный 52-миллиметровый фильтр (который закрывает не только сам объектив, но и фотоэлемент, так что поправку вносить не нужно); высокую надежность (по сравнению с вечно ломавшимися «Зенитами»); удобный чехол. Были предусмотрены автоспуск и контакт для вспышки.
При удачном стечении обстоятельств снимки получались не такие уж плохие, куда лучше, чем разные «ломографические чудеса» 80-х годов. Тем не менее, отец потом признал, что приобретение мне в подарок 10-го было серьезной ошибкой.
До того, как у меня появился «Зоркий», я какое-то время пользовался древней послевоенной «Сменой», которой фотографировала еще моя мама, когда была школьницей (и учила, кстати, в школе латынь!). Этот страшно примитивный аппарат с бакелитовым корпусом был выполнен, надо сказать, вполне прилично, выгодно отличаясь от грубо сделанных уродцев, выпускавшихся под названием «Смена-5», «Смена-6» и т.д. начиная с 1960-х годов. Вообще следует иметь в виду, что с примерно с конца 50-х годов в СССР началось падение качества изделий и продуктов, достигшее фантастических масштабов к моменту развала страны.
Самым неудобным в «Смене» для меня оказалось отсутствие механизма перемотки пленки: она оставалась в приемной кассете, и при сдаче ее в лабораторию возникали разные казусы. Однажды цветную позитивную пленку в лаборатории проявили как черно-белую негативную; получились сказочные сверхконтрастные картины!
Разумеется, время от времени я пользовался и отцовским фотоаппаратом, хотя бы чтобы снять отца с удочкой или с трофеем. Сначала это был Asahi Pentax S1a, приобретенный в первой половине 60-х годов в Токио. У него не было встроенного экспонометра, зато объектив Super-Takumar здорово «рисовал».
Все было отлично, пока в Вене этот S1a у нас не украли из машины. На смену ему пришел Asahi Pentax KX.
Дело было во второй половине 70-х годов, когда уже появилось «компактное» семейство M, так что модели K, совсем недавно выпущенные, считались устаревшими и продавались со скидкой, хотя по ряду показателей были лучше, чем М (это касается и объективов). Вообще, исторически «Пентаксы» серии K считаются переходными от знаменитых «Спотматиков» к компактным (и удешевленным) M. Говорят, что Asahi Optical Co., встревоженная проблемами со сбытом, которые связывали с устаревшим к тому времени резьбовым креплением объективов, решила запустить в производство аппараты со штыковым креплением «тип К», не дожидаясь доводки до серийного производства моделей М. В результате появились несколько видоизмененные «штыковые Спотматики», получившие тот же индекс (К), что и их главная отличительная черта.
Вообще, во второй половине 70-х годов у производителей зеркальных фотоаппаратов явно прослеживается несколько тенденций. Во-первых, внедрение электроники, которая теперь все чаще призвана отвечать не только за экспонометр, но и за затвор и даже за установку диафрагмы («автоматические» зеркальные аппараты). Во-вторых, уменьшение размеров аппарата, моду на которое создала компания «Олимпус». В-третьих, снижение себестоимости аппаратов путем упрощения конструкции, отказа от ряда функций, более широкого использования пластиковых деталей и т.п. У «Пентакса» такими «модными» камерами стали модели MX, ME и т.д. Они изначально не рассматривались как «серьезные», и ни одна из них тянула на профессиональный статус хотя бы по причине их легкости и несбалансированности в сочетании с большими и тяжелыми телеобъективами и недостаточной «стабильности» на длинных выдержках (хотя MX и была «системной»). Поэтому «серьезный» K2 выпускался параллельно с моделями М до 1980 года, когда его сменил уже чисто профессиональный Pentax LX.
«Странная» серия K состояла из четырех моделей.
1) Самым простым аппаратом сначала был KM (1975–1977 гг.), примерно соответствовавший резьбовому Spotmatic F.
2) Роль лучшего механического, неавтоматического «Пентакса» стал играть KX (тоже 1975–1977 гг.).
Здесь мы видим экспонометр c кремниевым фотодиодом вместо сернисто-кадмиевого фоторезистора, репетир диафрагмы, возможность предподъема зеркала с блокировкой, механизм блокировки кнопки спуска, отключение экспонометра, проверку состояния элементов питания, полную информацию об экспозиции в видоискателе, механизм автоспуска, индикатор взведенного затвора. Две кнопочные батарейки нужны только для экспонометра, их отсутствие никак не отражается на работе остальных систем аппарата. На смену KX уже в 1976 году пришел маленький и легкий MX.
3) «Автоматическим Пентаксом» в этом семействе был K2 (вместе с его модификацией K2DMD, под мотор). Выпускался он с 1975 по 1980 г. и благодаря ламельному затвору имел возможность синхронизации со вспышкой на выдержках до 1/125 (вместо 1/60). Управление затвором тут электронное, с ручным или автоматическим выбором выдержки; механических выдержек, которые аппарат отрабатывает при отсутствии питания, всего три: B, 1/125 и 1/1000.
4) Стремясь упрочить положение на рынке, Asahi Optical Co, Ltd. (旭光学工業株式会社) выпустила в 1976 году одновременно с компактными MX/ME «зеркалку для начинающих» — дешевый Pentax K1000. Это был очень удачный ход. К1000 приобрел огромную популярность и с некоторыми изменениями производился (впоследствии в Гонконге и в Китае) до 1997 года! Фактически повторяя модель SP1000 в новом корпусе K со штыковым креплением, K1000 был еще проще, чем KM, не имея автоспуска и репетира диафрагмы. Конструктивно относясь к семейству K, он стоит особняком, в стороне от триады КM — KX — K2; в новом семействе M не было механической зеркалки начального уровня, и ее роль играл K1000.
Все эти тонкости я узнал позднее, штудируя американские журналы по фотографии, которые выписывал отец. На момент покупки KX не были они известны и отцу, так что выбор этой модели был скорее случайным, но оттого не менее удачным. Если бы я вернулся сейчас в 1976 год, то купил бы именно KX. Что же до нашего экземпляра, то он ни разу нас не подвел, ни разу не сломался и жив у меня до сих пор, пребывая в рабочем состоянии.
Со временем к нему были докуплены вспышка, широкоугольник, пара телевиков, конвертер, фильтры… В 90-х вторым аппаратом под эти принадлежности стал простенький Pentax P30, ничем плохим себя не запятнавший. В основном я снимал на него в полуавтоматическом режиме на негативную пленку, допускающую некоторые погрешности при выборе экспозиции.
А вот автофокусный Pentax MZ-5, купленный вместе с парой трансфокаторов и системной вспышкой для «быстрой» съемки (репортажи, вываживание рыбы и т.п.) оказался напрасной тратой денег. Я бы назвал его пластмассовой детской игрушкой, склонной к поломкам (которые не заставили себя долго ждать) и вообще едва ли не одноразовой. Другие пользователи отзываются более резко. Дерьмо! Например: To me, the biggest Crap ever produced by Pentax. And I used a lot of Pentax SLR in the recent 20 years. Why? This is not made for durability, it feels cheap in the hands. I owned several bodies and after some time of use, the gear of the mirror motor was broken. It is obviously a cheap part of plastic like the whole camera.
В отличие от электронных «чудес» прошлых лет, большая часть которых давно отправилась на помойку, многие солидные механические конструкции сохранили свою привлекательность, работоспособность и практическое значение до сих пор. В 1963 году отец, живя в Токио, купил в маленьком фотомагазинчике, владелец которого был известен как Чу-сан (иностранцы иногда по-ошибке называли его чуса-сан, то есть господин подполковник), двухобъективный зеркальный фотоаппарат Mamiya C3.
Много чего было снято этой «Мамией», включая визит Микояна в Японию.
Но на рыболовном поприще она никак не отличилась, поскольку отцу тогда было не до рыбалки. Ностальгия же некоторая по уникальному аппарату осталась, и четверть века спустя в Вене была приобретена подержанная Mamiya C330. Вот эта-то потом изрядно поработала на благо редакций рыболовных журналов разных стран.
Надо сказать, что на результат фотографирования влияют не только технические возможности аппаратуры, но и ее солидность, определяемая размерами, маркой, импозантным внешним видом. Большой, внушительный аппарат меняет не только отношение фотографа к процессу съемки, но и отношение объекта съемки к происходящему. Даже сегодня, в век цифровой фотографии, когда люди пресытились всевозможными изображениями самих себя, процесс портретной съемки здоровенной профессиональной зеркалкой воспринимается объектом съемки совсем иначе, чем «делание селфи айфончиком», и этот объект вдруг как по волшебству принимает совсем другой вид. Можно себе представить, как настраивались на съемку люди на заре фотографии, когда использовались огромные деревянные ящики! В некоторой степени это касается и среднеформатной фотографии. Пленка тут дороже 35-миллиметровой, техника серьезнее, и подход даже у не очень умелого фотографа получается совсем другой, более творческий. Вдруг оказывается, что ты уже начинаешь тщательно продумывать композицию и экспозицию, а не щелкать наобум, а люди при виде «странного зверя» если не помогают, то, по крайней мере, не мешают процессу.
Двухобъективные зеркалки семейства Mamiya C выпускались в течение почти четырех десятилетий, начиная с середины 50-х (Mamiyaflex C) и кончая серединой 90-х годов (Mamiya C330S). Кто-то когда-то назвал их джипами в мире среднеформатных камер. Действительно, по практичности и надежности они были на высоте. Вообще, серийных моделей двухобъективных зеркальных системных фотоаппаратов со сменными объективами раз-два и обчелся, а из них лишь «Мамии» получили широкое распространение и признание. Одно это обстоятельство уже делает их уникальными.
Преимущество двухобъективного зеркального аппарата перед однообъективным заключается в его легкости и компактности, относительной дешевизне. Однообъективная зеркалка имеет, как правило, здоровенный, дорогущий объектив и откидывающееся зеркало, усложняющее конструкцию. У двухобъективной зеркалки объективов два, но они сравнительно маленькие и легкие; в нижний объектив встроен центральный затвор, обеспечивающий синхронизацию со вспышкой во всем диапазоне выдержек (то есть до 1/500 секунды) и позволяющий уверенно снимать с рук при относительно длинных выдержках, а верхний относится к видоискателю. Одними из самых известных высококачественных двухобъективных зеркальных фотоаппаратов являются немецкие «Роллейфлексы». Но… У них оптика несменная. «Роллейфлексы» выпускались со стандартными (80 мм), широкоугольными (55 мм) и портретными (135 мм) объективами. Нужен тебе другой объектив — бери другой аппарат. А стоили-то они ого-го.
А вот «Мамии» семейства C имели сменные пары объективов (смонтированные на «доске»), которые выпускались в широкоугольном, стандартном, портретном и длиннофокусном варианте: 55 мм, 65 мм, 80 мм, 105 мм, 135 мм, 180 мм и 250 мм! Конечно, Mamiya C330 — не пушинка, особенно с 250-миллиметровыми объективами, но та же Mamiya RB67 по сравнению с нею — просто бегемот!
Смена объективов возможна и на заряженном пленкой аппарате: переключатель LOCK/UNLOCK откидывает шторку, которая предотвращает доступ света к пленке при снятом объективе.
Наводка на резкость осуществляется вращением одной из двух круглых ручек, удобно расположенных слева и справа у основания аппарата, которые через реечную передачу передвигают «доску» с объективами. Благодаря фокусировочному меху («гармошке») эта «доска» может выдвигаться очень далеко, позволяя снимать крупным планом без дополнительных принадлежностей. Эффект параллакса, заметный на малых расстояниях до объекта съемки, компенсируется с помощью стрелки в видоискателе, показывающей верхнюю границу кадра (и одновременно фактор увеличения экспозиции, растущий по мере удаления объектива от пленки). Для разных пар объективов и те и другие значения разные, поэтому после смены объективов следует повернуть кольцо вокруг переключателя LOCK, совместив метку на нем со значением фокусного расстояния. Здесь же на памятке можно установить тип и чувствительность пленки (чтобы не забыть, что заложено). А ниже находится шкала глубины резкости, точнее, семь шкал, нанесенных на шестигранный стержень, вращая который, можно выбрать шкалу для установленного объектива (шкалы для 180-го телевика и 55-го широкоугольника как сильно разнящиеся, а потому не пересекающиеся, нанесены на одну грань).
При съемке с треноги можно использовать штуковину, называемую Paramеnder (по-нашему было бы «Паракоррект», «Корректировщик параллакса»). Это остроумное изобретение представляет собой нечто вроде домкрата, мгновенно поднимающего аппарат на высоту, равную расстоянию между осями объективов. Скомпоновал кадр, навел на резкость, поднял аппарат «Парамендером» и нажал на спуск. Очень удобно.
В C330 можно использовать пленку не только 120-го, но и 220-го формата (24 кадра 6×6 вместо 12 кадров, за счет убранного бумажного ракорда). Для этого достаточно повернуть прижимной столик на 90 градусов. Однозначное преимущество аппарата — отсутствие L-образного перегиба пленки между катушками, обычного у более компактных моделей двухобъективных зеркалок, где вторая катушка находится «за углом». Кроме того, такое расположение катушек позволяет открывать крышку и менять пленку, не снимая фотоаппарата с треноги и не отвинчивая ручки. Кстати, крышка выполнена сменной, вместо штатной можно установить специальную крышку для листовой пленки одного из трех форматов. При вращении ручки перемотки до упора, на 360 градусов, пленка переводится точно на следующий кадр, ничего отслеживать не нужно. Не нужно и вращать ручку назад, как это было у предшествующей модели С33. Счетчик кадров, окошечко которого находится справа на корпусе, сбрасывается при замене пленки и показывает 1, когда пленка автоматически устанавливается на первый кадр.
Затвор объектива взводится автоматически при перемотке пленки, что значительно увеличивает скорость съемки. В то же время, затвор можно взвести и вручную, не перематывая пленку, чтобы, отключив защиту от повторного экспонирования кадра, наложить одно изображение на другое (или экспонировать листовую пленку). Спустить затвор можно рычажком, находящимся справа от объектива, или кнопкой, расположенной справа внизу (в нее ввинчивается и спусковой тросик, требующийся при использовании дополнительной рукоятки. А чтобы спуск не нажался случайно, его можно заблокировать отдельным рычажком.
Кроме боковой и пистолетной рукояток, в списке принадлежностей к C330 мы находим сменные фокусировочные экраны (всего их шесть разных видов); четыре насадки на видоискатель на замену штатной шахте, в том числе одна зеркальная с экспонометром; «Парамендер»; задние крышки под листовую пленку; светофильтры и бленды; чехлы для аппарата; чемоданчик для аппарата и принадлежностей и т.д.
Снимки получались отличные. При использовании мелкозернистой обращаемой фотопленки Fuji Velvia светочувствительностью 50 единиц ASA можно было пускать изображение на журнальный разворот. Но, к сожалению, в тех журналах, где мы были редакторами, по соображениям экономии барабанные сканеры, позволяющие обрабатывать слайды среднего и крупного формата, почти не использовались, и все это качество на пленке «шло мимо».
Теперь вернемся к началу этого повествования, где речь шла о карманной «Минольте» и дальномерном «Зорком». На смену обоим этим аппаратам в свое время у меня пришел Minox 35 GT, обнаруженный совершенно случайно новым в комиссионном магазине на Комсомольском проспекте в Москве. Цена была для такого аппарата (стоившего тогда за рубежом под 300 долларов) смешной, но необходимой суммы с собой все равно, конечно, не было, нужно было мчаться домой за деньгами и обратно в магазин. Продавец выписал чек и согласился попробовать придержать аппаратик на часок, но без стопроцентной гарантии, что за это время он не продастся. Кроме того, смущала дешевизна: нет ли подвоха, тем более что аппарат электронный? Как бы то ни было, «Минокс» был благополучно приобретен, и оказалось, что он в отличном состоянии. То, что сама модель была отличной, даже выдающейся, сомнений не вызывало.
Долгие годы «Минокс» сопровождал меня, куда бы я ни направлялся: на работу, на рыбалку, на прогулку или на день рождения к приятелю. До сих пор помню одну вечеринку, на которой все прилично выпили, а я дурачился, щелкая во всех ракурсах, вовсе не глядя в видоискатель (наводка на резкость там все равно на глазок, благо объектив широкоугольный) и даже поднимая аппарат над головой на вытянутых руках. «А самое смешное, что все снимки у него получатся», — с усмешкой сказал по поводу такой клоунады хозяин, мой приятель, окружавшим его девушкам. И снимки получались — резкие, детальные, с отличной передачей оттенков. Можно сказать, что 35-й был у меня на рыбалке no-excuses camera, I had no excuse to go fishing without a camera (не было мне оправдания, если я отправлялся на рыбалку без фотоаппарата и упускал какой-нибудь интересный или важный момент; а таскать с собой зеркалку получалось не всегда).
Объектив у «Минокса» автоматически выдвигается при откидывании крышки и убирается при ее захлопывании. В закрытом виде аппаратик входит в любой карман (по габаритам он точно соответствует современной цифровой «мыльнице» Sony RX100). В то же время, крышка в ряде случаев может служить своего рода штативом при фотографировании самого себя с автоспуском или при съемке с длинной выдержкой (резьба для настоящего штатива тоже, конечно, имеется). Впрочем, и с руки можно снимать с достаточно длинными выдержками, поскольку объектив широкоугольный, а оранжевая кнопка спуска электронного затвора нажимается очень-очень легко.
Пленка переводится на следующий кадр двумя движениями большого пальца, рычаг традиционно расположен справа вверху. Между ним и кнопкой спуска — окошечко счетчика кадров. Справа от кнопки — отверстие с резьбой для спускового тросика, слева — кнопка проверки батареи и рычажки автоспуска и компенсации экспозиции (2x) при работе в полуавтоматическом режиме. Полуавтоматический режим — с приоритетом диафрагмы: устанавливаешь кольцом на объективе значение диафрагмы (от 2,8 до 16, бесступенчато), а аппарат сам отрабатывает выдержку от 1/500 секунды до нескольких секунд (в зависимости от чувствительности пленки), причем экспонометр очень точен даже при низком уровне освещенности, позволяя уверенно работать в сумерках (сказывается опыт «Минокса» в производстве шпионской фототехники!).
На верхней панели также находится гнездо для вспышки, защищенное хитрой крышечкой. Крышечка имеет с одной стороны вырез под рычажок, который утапливается при установке вспышки и отключает полуавтоматический экспозиционный режим, устанавливая выдержку 1/125 секунды. Но если эту крышечку вставить другой стороной, где нет такого выреза, то аппарат и без вспышки будет работать с выдержкой 1/125 — эталонной выдержкой, пары которой с различными значениями диафрагмы для той или иной освещенности (солнце, тень и т.д.) раньше даже указывали на коробочках (или вкладышах) фотопленки.
Кстати, вспышка к этому аппарату выпускалась специальная — Minox FC35. Она работает от двух батареек AAA и не очень сильная, зато форма ее точно соответствует верхней панели аппарата. Правда, даже со «своей» вспышкой «Минокс» становится уже не таким карманным, увеличиваясь чуть ли не вдвое. Но, по крайней мере, он остается таким же плоским, так что в карман куртки (а тем более плаща) все-таки войдет!
Мой «Минокс» работал безупречно, пока не получил сильный удар о косяк двери. Аппарат находился в кармане куртки, которую как-то неудачно сняли с вешалки, ударился и начал барахлить. Отремонтировал его известный среди московских фотографов-профессионалов Володя Шашкин. Барахление, вроде, прекратилось, но прежней уверенности как-то уже не было, и через какое-то время я приобрел автофокусный Olympus µ [mju:] — аппаратик, разработанный гениальным Ёсихисо Майтани и внешне здорово напоминающий обычную мыльницу, давшую обиходное название целому классу дешевых автоматических фотокамер.
Говорят, что µ [mju:]-II с технической точки зрения были лучше, но мне кажется, что снимали лучше всего как раз первые µ, сделанные в Японии. Фото выходили превосходные! Этот «Олимпус» получил постоянную прописку в кармане моего рыболовного жилета и пребывал там, пока не началась эра цифровой фотографии.
Автор: Дмитрий Баличев