Слово «сказочный» в заголовке имеет двоякий смысл. С одной стороны, рыбалка со штекером — это действительно погружение в совершенно новый, сказочно-фантастический мир. С другой — вокруг штекера сочинено множество «сказок», не имеющих ничего общего с реальностью; большинство «сказителей» — «теоретики от рыбалки», сами штекером ни разу не ловившие.
Типичный сюжет сказки таков: да, похоже на то, что по эффективности штекер — суперснасть, но… И дальше идет перечисление этих самых «но» (теоретических!): мол, далеко не везде штекером можно ловить (поскольку, вроде бы, для него требуется «особый» берег), самостоятельно эту ловлю не освоить, да и денег потребуется много, и т.д. В итоге делается «вывод»: красиво, но недоступно.
«Штекерная революция»: иллюзия или реальность?
Когда несколько лет назад я занялся активной «штекерной пропагандой», утверждая, что и наша страна придет-таки к «штекерной революции» (см., например, «Российский рыболовный журнал» №1/99), скептиков оказалось более чем достаточно. Был сформулирован даже такой красивый и лаконичный антитезис: «В Россию штекер не придет никогда!»
Каково же положение дел сегодня? Насколько правы оказались «сказочники»?
Этот мой рассказ растянется на несколько частей, но тот, кто дочитает его до конца, убедится в том, что штекерная ловля не только сказочно увлекательна и эффективна, но и абсолютно доступна во всех отношениях подавляющему большинству приверженцев поплавка. Причем доступность эта не иллюзорно-абстрактная, а конкретная настолько, что я уверен: и за эту зиму очень многие поплавочники наконец «дозреют» и вслед за множеством тех, кто уже дозрел в прошлые зимы, тоже станут повторять: «Эх, да что ж это я раньше-то не обзавелся штекером — потерял столько сезонов!»
Что у нас с рыбой?
Начнем с конца: что у нас с рыбой? Вслед за нашими отцами и дедами мы пока тянем привычный заунывный напев: мол, рыбы становится все меньше и меньше. Но так ли это?
Со спиннингистами понятно: они действительно хищника поизвели изрядно, особенно окрест мегаполисов. А вот у нас, у поплавочников, на самом деле все еще далеко не так плохо. В каких-то местах рыба действительно подвыбита, но в большинстве водоемов она просто приспособилась к нашим премудростям, стала разборчивее по отношению к прикормкам и насадкам, стоит теперь дальше от берега, а рядом с берегом очень пуглива, ведет себя предельно осторожно, практически не кормится и мгновенно ретируется при малейших признаках подвоха. Какой уж тут клев!
Вот и слышится классическое: «Здесь рыбы нет». А рыба-то есть, это просто наши снасти и способы ловли устарели и пришли в несоответствие с новой ситуацией в подводном мире.
Простой пример
Для подтверждения сказанного приведу простой пример. Река Москва в северо-западной части города (район Серебряного Бора и еще пара километров вверх по течению) издавна славились у местных рыболовов тем, что в начале лета на ней можно было отлично половить подлещика и леща: простейшая донка, недалекий (20–25 м) заброс, макароны/овсяные хлопья… Короче — «классика». В плохую погоду, как правило, не ловилось ничего (все-таки рыбалка происходит в черте огромного города), но погожим июньским утром 5–10 поклевок были гарантированы. А вода там, кстати, совершенно прозрачная, весьма чистая, и рыба очень вкусная!
Но в последние годы местные рыбаки там уже не появляются, поскольку поклевку на традиционную снасть теперь можно ждать сутками. Вывод: рыбы не стало.
Ну, нет — так нет. Жалко, конечно, но ситуация привычная, а выход — поехать куда-нибудь подальше, за 200–300 км.
И все бы хорошо, и мятежная рыбацкая душа вроде бы успокоилась, да вот случилась напасть: повадились заглядывать в это место московские штекеристы. И ведь ладно бы вели себя как люди: с рассвета хорошее местечко занять, а еще лучше — затемно. Так нет, заявятся часикам к девяти, до обеда посидят и — собираться (причем иногда по поспешным сборам и другим косвенным признакам можно предположить, что человек еще и на работе в этот день намерен «засветиться»!)
Но самое обидное другое: ведь всегда с уловом! Если клев плохой — пара десятков разнокалиберных окуньков и 2–3 подлещика граммов по 300. Клев хороший — с десяток подлещиков от 300 до 800 г, два-три на килограмм-полтора и периодически — нечто, именуемое «не понял, что это было». И ведь речь идет о коротких вылазках! Если же рыбачить обстоятельно, с утра да на весь день, то улов у них становится просто «неприличным»…
Второй пример — это та же Москва-река, тоже в черте города, но уже намного ниже по течению, в районе Братеевского моста (Марьино). Лещу там что-то не по душе (он практически отсутствует), зато плотвы — море. Как-то раз оказался я там во время ее преднерестового хода: в двух-трех метрах от берега на метровом мелководье во всей толще воды разноразмерные рыбы (в основном по 50–150 г) хаотично перемещались практически спина к спине. И это — на протяжении всей береговой линии Марьинского парка, больше двух километров!
Однако у немалого количества местных рыболовов плотва практически отсутствует в уловах: у поплавочников идет в основном бычок, а у доночников — крупный, но редкий карась.
И вот в последние 2–3 года в Марьине стали регулярно проводить соревнования поплавочники. Типичный среднестатистический улов за трехчасовой тур составляет 4–5 кг мерной (по 100–200 г) плотвы, а у лучших в зонах — до семи-восьми!
Все, естественно, ловят там только штекером. «Естественно» — не из-за моды на него, а потому, что сама по себе ловля в том месте далеко не тривиальна и требует выполнения нескольких технических приемов, доступных только штекеристу: деликатного непрерывного докармливания в строго определенной точке, точного выставления оптимального спуска, предельно чувствительной оснастки и т.д. (позже мы разберем все эти факторы подробно).
В то время как со штекером все это получается «легко и непринужденно», принося в результате 40–60 прекрасных рыбешек, с маховой удочкой там запросто и с нулем можно остаться!
Случаи радикального превосходства штекера над «махом» я мог бы перечислять без конца, но вместо этого укажу вот на какой факт: все «серьезные» поплавочники зарубежной Европы (начинавшие, как и мы, тоже с «маха»), сегодня полностью перешли на штекерную ловлю, а маховая удочка осталась уделом только детишек, дилетантов да уклеечников. При этом условия ловли белой рыбы там похожи на наши (ну, может быть, самой рыбы там в среднем побольше — однако это только «усугубляет»).
Здесь же сразу уместно будет упомянуть и об аргументе «мало подходящих мест» — якобы, для отката комля штекера необходима большая ровная площадка позади. Смею вас заверить: мест, подходящих для ловли штекером, на самом деле больше, чем для «маха»! Даже такой экстремальный случай, как отвесная стена берега за плечами, вовсе не смертелен. Как-то я ловил именно в таком месте на подмосковном Рузском водохранилище в районе Осташова. Дело было так. Приехал я на привычное место после долгого перерыва, а уровень воды оказался высокий, что она полностью затопила «пляж» и подошла вплотную к отвесному берегу. И ничего, нашел маленький сухой пятачок, штекер после подсечки отводил вбок и откатывал вдоль берега прямо по воде: отлично порыбачил! Дул тогда, кстати, встречный ветер, и «махалку» бы я в принципе не забросил бы (назад-то не отведешь …).
Или вот еще типичный случай: кроны деревьев над головой. Ловить здесь длинной маховой удочкой практически невозможно, а штекером — никаких проблем.
По порядку
Ну, а теперь — по порядку: что, как и почему.
Весь смысл ловли штекером прост — это желание максимально приблизить поплавок к кончику удилища, что и дает, в конечном счете, целый спектр уникальных преимуществ. Ясно, что само удилище в этом случае получается длинным (обычно 9–14 м), а леска короткой.
Обычным образом такой конструкцией не помашешь, поэтому при ловле от нее отсоединяется («отстегивается») верхняя часть из нескольких колен (так называемый кит), а остальная часть удилища (комель) осуществляет возвратно-поступательное движение, вперед-назад (или вбок), доставляя оснастку в нужное место. Длина лески обычно равна величине спуска плюс 70–80 см.
Поскольку расстыковывать штекер можно в любом месте, то длина кита подбирается так, чтобы она был равна длине лески или незначительно превышала ее. Внутри кита находится достаточно длинный (обычно 2–3 м) отрезок специальной, очень эластичной резины — амортизатор, который снимает все проблемы с вываживанием рыбы при откате комля назад, а также сильно упрощает процедуру вываживания уже самим китом.
Но стоит ли идти на все эти сложности-ухищрения только ради того, чтобы кончик удочки всегда был рядом с поплавком?
Оказывается, еще как стоит! На деле эти «микросложности» оборачиваются такими «макрополезностями», что сама штекерная ловля в итоге оказывается не сложнее, а даже, наоборот, проще маховой — к этому неочевидному на первый взгляд выводу приходят даже начинающие, зачастую уже после нескольких первых рыбалок. Опять же, чтобы не доказывать это «теоретически», приведу лишь один факт, говорящий сам за себя: среди моих многочисленных знакомых поплавочников нет ни одного такого, кто, начав ловить штекером, вернулся бы снова к «маху»!
Спуск
Казалось бы, что тут мудреного? Прицепил к крючку глубомерчик, сделал несколько забросов, подвигал туда-сюда поплавок, и вот она — точная глубина. Ну, подумаешь, может, и не совсем уж точная: плюс-минус несколько сантиметров, да и какой смысл «напрягаться»? Ведь рельеф дна все равно скачет и с удалением от берега, и влево/вправо.
Все правильно, только вот неведомо бедному махальщику, что точно выверенный, оптимальный для данных условий ловли спуск — великое дело!
Да и как ему это может быть ведомо, если его оснастка непрерывно перемещается вдоль всех этих бугорков/впадин… Вот и получается, что соотношение спуска и глубины при дрейфующей оснастке непрерывно изменяется, а закономерность «поклевки — спуск» уловить сложно.
Другое дело — штекерист. Нацепил грузик в 20–30 г на крючок, леска натянулась в отвес, и все — через 10 минут весь предполагаемый участок ловли «простукан» вдоль и поперек. Ага, сюда у нас идет понижение, здесь — подъем с уступчиком, а вот там — топляк под 45 градусов к берегу. В опытных руках — как с видеокамерой. Потом выбираем относительно ровный участок под ловлю («точку», в которой будем преимущественно удерживать оснастку) и уж на нем все окончательно вымеряем с точностью до сантиметра.
«До сантиметра» — это здесь на аллегория, а фактическое положение дел. Тут можно было бы все представить точными физическими диаграммами сил и ускорений, но мы ограничимся следующим простым описанием. Если насадка лежит на дне или находится возле него (самые типичные случаи), то в первые мгновения клюнувшая рыба перемещает ее в направлении, перпендикулярном вертикально идущей основной леске (лещовые подъемы не берем — с ними все проще). Чем ближе величина спуска к глубине (т.е. чем меньший участок поводка лежит на дне), тем выраженнее реакция поплавка (степень его притапливания) на смещение насадки более явна поклевка. С другой стороны, и рыба в этих условиях быстрее ощущает сопротивление оснастки. Чем длиннее лежащая на дне часть поводка, тем слабее реакция поплавка, но зато рыба дольше не замечает подвоха. Поскольку имеет место сочетание противоположных факторов, да еще самих этих факторов — множество (вид и размер рыбы, ее непрерывно изменяющаяся активность, вид и размер насадки/крючка…), то «рассчитать» оптимум наперед — практически невозможно. Зато штекерист в любой момент четко представляет себе, где относительно дна находится его крючок. Такая наглядная привязка к действительности позволяет ему экспериментировать со спуском не вслепую, а осознанно, гораздо быстрее находя тот самый оптимум и зачастую подбираясь к нему именно по сантиметрам. В том же Марьине, например, на плотву обычно оптимален такой спуск, чтобы на дне было 2–3 см поводка. Плюс-минус 5 см — и темп ловли уже совсем не тот: либо поклевок становится меньше, либо их становится даже больше (!), но сплошь одни сходы/обсосы.
А вот подлещик, наоборот, обычно предпочитает такую схему, при которой на дне лежит существенная часть поводка. Но и здесь часто бывает так, что 20 см, например, оптимально, а и 10, и 30 — уже хуже.
Исследование дна
Особый вопрос — состав и структура грунта. Ну много ли в этом плане выяснишь с «махом»? Иное дело — со штекером. Вот здесь, на возвышенности, глубомер «стучит», левее (например, ниже по течению) имеет место углубление, а глубомер там слегка увязает, еще же левее — опять твердая ступенька. Ясно, что можно смело закармливать именно эту впадинку, а клевать, скорее всего, будет или в центре закорма, или под самой ступенькой. Но если глубомер вязнет сильно, а при небольшом подбросе и резком опускании штекера его вообще затягивает на 15–20 см, то здесь — ил. Чаще всего закорм такой точки — это просто зря выброшенная прикормка, да и рыба сильно заиленных мест сторонится. Тут имеет смысл кормить именно на бугорке. Если прикормка тяжелая, то клевать будет на нем, а если активно размывающаяся и с мотылем, то поклевки могут быть и в илистой ямке, но зачастую при этом — точно на уровне высоты бугорка, в идущей с его поверхности струе. Очевидно, что и в этом случае строго выверенный спуск — залог успеха!
***
Хорошо известно, как пагубно влияет на клев рыбы грубость снасти, причем при любом способе ловли. Применительно к поплавочному ужению решающими факторами здесь являются вес оснастки, толщина поводка, размер крючка. Сейчас мы увидим, сколь существенные преимущества обеспечивает нам здесь штекер.
Вес оснастки
Опытные поплавочники высоко ценят «посылистые» удилища, позволяющие забрасывать облегченные оснастки (и сама прочность удилища на деле чаще важнее именно для возможности делать энергичный мах при забросе, нежели для вываживания крупной рыбы). Им хорошо известно, что чем меньше вес оснастки, тем и поклевок больше, и процент холостых подсечек ниже (а также сходов меньше). Но лучше других важность веса подпаска и основного груза могут оценить те из нас, кто ловит со льда. Любой бывалый мормышечник знает, как трудно, например, поймать «умершую» плотву с четырехметровой глубины: доподлинно известно, что стая никуда не делась и стоит точно под лункой на прикормке, но опускаешь мормышку диаметром 3,0 мм (весьма маленькую, в общем-то) с одним качественным, живым мотыликом, и — ничего (хотя еще пару часов назад клев был нормальный). В лучшем случае — редкое микровздрагивание кивка, и только слегка помятый мотыль говорит о том, что это все-таки были поклевки. Тогда достаешь удочку с мормышкой диаметром 2,2 мм (она легче в два с половиной раза). Пока заправляешь леску в лунку (особенно последние полтора метра), проклянешь все на свете. Зато как только мормышка доходит до нужного уровня, так сразу следует уверенный прижим кивка, и ты с восторгом вываживаешь заветный трофей нормальных («утренних») размеров!
Важность максимального облегчения оснастки хорошо проявляется при ловле любой рыбы, но особенно — у карасятников. Типичная ситуация: на 3 г не ловится, на 2 г — «худо-бедно», на 1,5 г — уже более-менее. Понимаешь, что на 1 г будет совсем хорошо, но попробуй-ка забрось его «шестеркой», а если и забросишь, то малейшим ветерком его вместе с леской мгновенно снесет.
Большинство «махальщиков» даже не догадывается о существовании целой «иной цивилизации», где «неклюющую» рыбу можно успешно ловить оснастками весом до грамма. Этот мир доступен только штекеристу, который без особых проблем заводит в нужную точку хоть 0,7 г, хоть 0,3 г, а затем либо удерживает оснастку на месте, либо «играет» ею: вверх-вниз, влево-вправо. Нет смысла описывать все очевидные «прелести» этого процесса. Лучше приведу один наглядный пример.
Приехали мы как-то на Клубный чемпионат мира в Португалию (наша команда тогда была еще совсем «зеленой», малоопытной). Соревнования проводились на реке c глубиной 2–3 м и почти отсутствующим течением. В основном ловился карпик от полкило до полутора килограммов. Его там было много, но весь очень осторожный, поскольку многократно уже вылавливался и выпускался обратно местными рыболовами. Из-за жары на тренировках у всех команд клевало плохо. Но мы были самыми «хитрыми»: заметив, что после четырех часов рыба активизируется (когда все в основном разъезжались отдыхать и готовить оснастки), мы начинали «оттачивать технику» на скоростной ловле (с поплавками 1,5–2,0 г).
Ну и, естественно, на самих соревнованиях нас ожидал полный конфуз: жара, штиль, почти полное отсутствие клева. Лично у меня на штекер вообще ничего не клевало, немного «подловил» только на матчевую удочку. Зато сидевший слева от меня итальянец просто чудеса творил!
Поначалу я его «не понимал»: подсекает и подсекает, в основном мимо и мимо, но при этом каждые 10–15 минут цепляет-таки карпика… В процессе ловли все детали успешных действий соседа отследить трудно, поэтому общая картина прояснилась лишь по окончании турнира.
В тот раз все итальянские спортсмены выступили просто блестяще, наловив в каждом туре порядка 10 кг (средний улов у остальных был примерно 3–4кг). Техника же ловли у них была следующая: очень маленький (№20–22!), но крепкий крючок, один опарыш, предельно огруженный поплавок 0,3–0,4 г (!), леска от поплавка идет вверх к удилищу и почти «натянута», мгновенная короткая подсечка следует за каждым вздрагивании поплавка.
Что же происходило? Клева как такового практически не было. Но карп при этом продолжал «механически» втягивать и выплевывать медленно падавших сверху опарышей (все, включая нас, непрерывно выстреливали его микропорциями из рогатки). Поскольку сама рыба при этом не перемещалась, сантиметровые смещения крючка с насадкой в горизонтальной плоскости в лучшем случае превращались лишь во вздрагивания поплавка, различить которые можно было только в случае его предельной легкости и огруженности под самый кончик. Ну а наши граммовые, «правильно» огруженные (до середины антеннки) поплавки стояли как вкопанные. Самих поклевок, возможно, у нас было и не меньше, чем у итальянцев, но кто же про них знал-то…
Размер крючка
Как рыба берет насадку? Правильно, в большинстве случаев она втягивает ее с потоком воды. Чисто рефлекторно она ее при этом еще как бы «взвешивает» и оценивает — соответствует ли ее вес «ожидаемому» (это немаловажный компонент в системе распознавания съедобного наряду со зрением и обонянием). Когда насадка объемна и тяжела, несколько десятков миллиграммов, которые дает крючок, «на общем фоне» неразличимы. Но мы все чаще ловим теперь на такие изысканные насадки, как кусочек кукурузинки, маленькая хлебная «прищепка», мотыль. Здесь размер и вес крючка уже влияют самым решительным образом. Лежащих на дне одного-двух мотылей лещ никогда не станет втягивать со всей мощи, поскольку он интуитивно «знает», что в данном случае достаточно лишь легкого «глотка». Не втянулся при этом мотыль в рот (из-за веса крючка), так не втянулся, значит что-то не то, поплыли дальше…
Лучше других «чувствуют» большое значение размера крючка поплавочники-спортсмены. Переходишь, скажем, при ухудшении клева с №18 на №22. Чаще будут сходы? Да, процентов на пять их становится больше. Зато и результативных поклевок становится тоже больше, но уже — процентов на 30–50!
Один из распространенных у спортсменов крючков (при среднем и плохом клеве) — Kamasan B511 №22: предельно острый, легкий, с «правильным» поддевом. Но попробуйте половить на него «махалкой» — на стограммовой плотве будут сплошные разгибы и сходы (до того он тонок). Со штекерным же амортизатором, если не форсировать вываживание, все в норме.
Говоря о крючках, не могу не упомянуть один очень показательный случай, который произошел со мной этим летом. Соревновались мы на Волге, в Ярославле. На тренировке было устойчивое течение и активная рыба: плотва, густера и подлещики весом 100–200 г брали уверенно, без затей. Однако в день соревнований течение замедлилось, а вслед за ним «замедлилась» и рыба. Может, где-то и было повеселей, а в моей зоне только на самом старте нескольким счастливчикам удалось поймать по две-три маленьких рыбки и на этом все умерло. Минут сорок перебирал всевозможные варианты по технике и тактике. Все напрасно. При этом мотыль вроде бы иногда «подминался». Ну что ж, думаю, не может «там» вообще никого не быть, место-то рыбное. А не зарядить ли мне гипер-изощренную оснастку. Смелости у меня хватило на следующий вариант: 0,07 мм основная (чтобы можно было притормаживать на течении легкую оснастку), 0,055 мм поводок, крючок В511 №24 (да еще специально перегнутый для удлинения цевья и уменьшения радиуса поддева — примерно под №26).
Выбираю самого шустрого среднего мотылька, предельно осторожно «приклеиваю» его к крючку, завожу. Начинаю проводку, над прикормкой основательно притормаживаю (насадка, по расчету, приподнимается сантиметров на двадцать), и… не то, чтобы вижу поклевку, но будто бы ощущаю ее. Коротко поддергиваю удочку и получаю в ответ резкую потяжку — рыба сама засеклась и теперь решительно идет на глубину.
Эх, думаю, ну что за невезение: наверняка окунь граммов на четыреста, никаких шансов тогда (там такие живут и доставляют много хлопот при вываживании даже на «штатную» оснастку — настолько они мощны). Но нет, достаточно тонкий амортизатор прекрасно срабатывает и мгновенного обрыва не допускает. Начинается кропотливая работа по вываживанию.
Проблем здесь две: первая — уходит время (в данном случае с высокой вероятностью — впустую), вторая — по правилам рыба при вываживании не должна выйти за пределы десятиметрового сектора.
Уходит минута за минутой. Обычно отводить на вываживание больше одной-двух минут не имеет смысла, но здесь «кладу» себе десять, поскольку у соседей по-прежнему нет никаких признаков клева. По счастью, как раз примерно этого срока мне и хватает на то, чтобы все-таки завести в подсак семисотграммового красавца-подъязка!
Конечно, в успехе с вываживанием в тот раз была изрядная доля везения, но вот случайна ли была сама поклевка? Ведь до того битый час мотыля там же гонял…
Так что размер используемых крючков я как уменьшал всю свою «сознательную рыболовную жизнь», так и дальше намерен уменьшать. Это же и вам настоятельно советую делать.
Поводок
Ну, здесь все понятно. Чем тоньше, тем лучше, лишь бы выдержал.
Почему это так? Да потому, что на губах и во рту «белой» рыбы находятся мириады чувствительнейших рецепторов. Непрерывно всасывая при кормлении всевозможный «мусор», рыба с их помощью мгновенно «ощупывает» и идентифицирует каждую «соринку» на предмет ее съедобности. Жесткость же лески (т.е. ее «ощущаемость») примерно пропорциональна кубу ее диаметра (!). Поэтому 0,10 мм и 0,14 мм — две очень большие разницы. Особенно четко все это прочувствовали на практике опытные карпятники: иногда лишние три-четыре десятых доли миллиметра в поводке способны вызвать полное прекращение поклевок (недаром хороший поводочный материал на карпа столь дорог).
И еще незадача: чем крупнее (взрослее) рыба, тем более она разборчива в отношении «поводкового дискомфорта» во рту, и особенно — при плохом клеве. Ну а какой тонкий поводок возможен на «махе», да еще при возможных поклевках трофейных экземпляров? Ведь распрямит же моментом и оборвет.
А вот «распрямить» штекерный кит рыбе совсем не просто. Судите сами. Чаще всего мы ставим амортизатор длиной 2–3м. При обычном для этой специальной резины четырех-пятикратном коэффициенте растяжения мы получаем очень много резервных метров до полного «распрямления». Если же планируется ловля каких-либо трофейных сазанов и прочих «усачей», то ничто не мешает нам установить еще более длинный амортизатор.
Хороший пример важной роли амортизатора — зимняя штекерная рыбалка на незамерзающей ниже города Москва-реке (в районе Чулкова). В удачные дни там можно попасть на клев изумительной плотвы весом 400–600 г и лещиков до килограмма. Течение в тех местах приличное, так что поплавки приходится ставить от 6 до 15 г. Снасть грубая, а рыба-то осторожная. В этих условиях я ставлю достаточно длинный и тонкий амортизатор, что позволяет мне ловить на крючок №20 (Colmic R100 — маленький, красный, сам похож на мотыля) и поводок 0,08 мм. Для такой рыбы на таком течении это может показаться нереальным, но на практике все получается достаточно просто и очень увлекательно!
Автор: Евгений Середа
Статья впервые опубликована в интернет-газете Daily Fishing 01–09.12.2008. Публикуется с разрешения автора и редакции Daily Fishing.