Звонок друга застал меня за подготовкой к предстоявшей вылазке на речку.
— Подсмотрел, что ли? — ответил я вопросом на его предложение. — Как раз варю икорку.
— Не перевари, твердая не пойдет.
— Спасибо за совет, не впервой.
— Ладно, не кипятись, завтра увидим.
Ранним утром я был уже возле его дома в полной готовности, а он, как мне показалось, не особенно спешил.
— Что-то вяло собираешься!
— Куда торопиться-то? Пусть морозец малость отпустит, а идти до места пять минут.
— Где же это так близко рыба ловится? – бросаю я на него изумленный взгляд.
— Вот на этой протоке, рядом.
— Никак, подшутить решил, — подумалось мне.
Мы познакомились уже давно, еще до приезда в Оссору, и я знал, что за ним такое водится.
Протока, на которую показал друг, с особинкой. Соединяет она озеро, что лежит за селом, с бухтой. Путь пробила себе через кочкастую северную тундру, разрезала ее глубоко, образовав крутые, высокие берега. Долгие и суровые северные зимы с обильными снегами и ветрами так уплотняют на них снежный покров, что лежит он чуть ли не до зеленой травы. Уже и лед на озере растает, и снег во всей округе сойдет, а она все под этим толстым покрывалом дремлет.
— Какая тут может быть рыбалка? — размышляю я, пока он собирается. — Разленился, видно, мой напарник, вот и решил посидеть здесь, поблизости, отдохнуть на природе, не утруждать себя в праздничный день дальним походом.
— Я бы тоже не подумал, что здесь можно что-то поймать, да вот — сосед путь показал. Идет с рыбой. Я, само собой, к нему с вопросом: где так повезло? Он по-соседски и поведал обо всех секретах. Пошел попробовать. Оказалось, действительно ловится, и довольно хороший гольчик.
— Что-то не похоже, что поймаем. Весь проход из озера забит льдом.
— А может быть, это как раз сигнал рыбке в море скатываться, и лед тут совсем не помеха.
— Ладно, не будем гадать на кофейной гуще.
— Ломик свой можешь оставить, все равно не потребуется.
— А что, есть готовые лунки?
— Здесь не ломик нужен, а лопата, — еще раз удивляет меня друг.
Снег на протоке тверд, как панцирь черепахи, не проваливается, не оседает. Когда мы прокапываем его метровую толщу, под ней не оказывается льда.
— А почему мы осваиваем новое место? — пытаю я напарника. — Или это практическое занятие по копанию лунок?
— В той лунке, что прошли, берет мелочь, сковородник. А сосед говорил, что ловится рыбка и покрупнее. Смотря куда угодишь. На перекатах, где есть течение, сковородник одолевает. Клюет азартно, порой кидается за наживкой, когда она еще и в воду не попала. Рыбалка интересная и надежная: без улова не будешь. В ямках-омутах собирается гольчик отборный. Пусть размером и невелик, но красив собой: белый, плотный, один к одному. Вот за таким мы и поохотимся.
— И где посоветуешь мне лунку копать?
— Чем ближе, тем лучше. Хоть поговорить можно будет спокойно.
Мы оборудуем себе места так, чтобы можно было сидеть, бросаем по куску пенопласта и приступаем к делу. Перво-наперво я решаю рыбу прикормить и сыплю в лунку десятка полтора икринок.
— Не сильно раскармливай! — сдерживает меня напарник.
Минут пятнадцать проходит в ожидании поклевок.
— А не байками ли потчевал тебя сосед?
— Но проверено ведь, — отбивается он от моего неуместного вопроса.
— Сковородников наловил и говоришь — проверено. Да их в любом месте поймать можно.
— Не спеши, потерпи немного.
— Там, на двухметровой глубине, наверное темно, как в закупоренной бочке. Это надо, чтобы он насадку почуял. Так и день просидеть можно. Тут лучше пошла бы не варенка, а колобочки в капроне, которые «молочко» дают, — размышляю я вслух.
И тут моя леска вдруг оживает, начинает медленно перемещаться к противоположному краю лунки. Чуть выждав, подсекаю.
— Вот про такой особый клев и толковал сосед. Берет, мол, неторопливо, осторожно, едва прихватив губами. Тут выдержка нужна. Жди, пока рыбка поймет, что это вкусно и съедобно, да заглотит твою насадку поглубже, а уж тогда подсекай наверняка.
— А ведь правда, я чуть было не поспешил. Так и подмывало подсечь, лишь снасть с места тронулась. Может быть, когда потеплеет, активнее станет клевать?
Но поднималось солнышко, щедро даря тепло, а клев не менялся. Тысячник вел себя так, как подобает степенной рыбе. Приходилось терпеливо ждать, как с ружьем на изготовку, чтобы подсечь в самое нужное время. Не особенно быстро прибавлялся у каждого из нас улов, но эта дразнящая, разжигающая интерес манера тысячника крепко держала нас возле лунок. Да и некуда было спешить, хотелось просто отдохнуть, коль выпала такая возможность.
За разговорами незаметно пролетело время.
— А нас, наверное, уже ждут. Хозяйка обещала ради праздника чем-нибудь вкусненьким попотчевать.
— Не сомневаюсь!
— Тогда не будем испытывать терпение.
То, что угощать будут вкусно, я почувствовал еще в коридоре. Да и раньше знал, что жена друга прекрасно готовит, не раз она удивляла меня всякими разносолами.
Но не праздничным обедом запомнился мне тот день. Когда завершилась наша затянувшаяся трапеза и приближавшийся вечер уже напоминал о себе бодрящим холодком, решил я проверить ближайшую лунку, где друг ловил сковородничка.
— Пойду соседке на сковородочку надергаю, больно любит она такого гольчика.
— Доброе дело. Удачи! – пожал мне руку друг.
Из лунки поднимался едва заметный парок, будто она дышала. Глубины здесь было не больше сорока сантиметров, и мелкий гольчик так жадно кидался за наживкой, что я не успевал забрасывать удочку. Но вдруг клев оборвался, как будто кто-то разогнал всю собравшуюся рыбу.
— Наверное, пора домой, – подумалось мне.
И в эту минуту что-то крупное крутанулось возле удочки. Взбурлила вода, и до звона натянулась леска. А через мгновение на снегу трепыхался красивый озерный голец. Он был значительно крупнее всех пойманных нами ранее. В озере такого ловить приходилось, но я никак не ожидал поймать его здесь, тем более на таком меляке, и подумал, что это случайно мне повезло. Но буквально через минуту попался еще такой же. А потом пошло так, что было не до счета. Крупный, отборный голец клевал минут двадцать.
***
На следующий год мой товарищ уехал, а я поселился в этом доме на берегу бегущей из озера протоки и часто рыбачил здесь в разное время года. Все так же аккуратненько, будто крадучись, поклевывал тысячник при весеннем скате, по-прежнему буйно вели себя подростки-сковородники, а вот с таким косяком крупного гольца, с каким встретился я на той памятной рыбалке, больше сталкиваться не приходилось.
Автор: В.Евдокимов
Фото А.Терещенко
Этот рассказ Виктора Евдокимова был опубликован в номере 1/2004 «Российского рыболовного журнала». Воспроизводится по материалам редакционного архива.