Знаток здешних степных мест, заводила и непоседа Володя, с которым мы почти два года трудились бок о бок, о чем-то несколько дней шушукался с водителем нашего участкового автобуса дядей Сашей, носившим вполне подходящее ему и по солидной комплекции, и по непререкаемому авторитету в наших кругах прозвище Бывалый. А накануне выходного известил: завтра с семьями едем на Топарское озеро. Несмотря на свою молодость, почти невероятную по нынешним моим меркам, на работе уставали мы здорово, и против отдыха на воде никто не возражал.
Озеро и окрестности, судя по всему, были неплохо обжиты. Неподалеку от нашего автобуса стояло несколько автомобилей, обитатели которых организовали лагерь с палатками и костром. У деревянной пристани покачивался на волнах прогулочный катер. Отправив женщин с детишками на экскурсию по озеру, мы, мужчины, взялись за обустройство бивуака. С этим проблем не возникло — Бывалый с Володей подготовились к поездке всерьез. Поэтому когда вернувшиеся с водной прогулки дамы расстелили на песке коврики, оставалось лишь одно — отдыхать.
Я ждал именно этой минуты и без долгих приглашений с наслаждением вытянулся на подстилке. Но солнце палило нещадно, и вскоре лежать просто так стало невмоготу. Надо окунуться!
Водные процедуры, особенно если воздух нагрет до плюс тридцати, а вокруг голая равнина, — это замечательно. Но удивительно, что из всех мужчин на нашем пятидесятиметровом участке пляжа остался я один. Оказывается, мои ушлые товарищи отправились ловить раков, а дамы и не собирались прерывать мою дрему из-за такого, на их взгляд, пустяка. Напротив, мужчина, хоть и спящий, вроде бы олицетворяет какую ни есть защиту от потенциальных посягательств извне.
Интересно, почему никто не поинтересовался моим мнением на этот счет. Во-первых, никаких посягательств на нашу территорию не предвиделось, ибо окружающие компании излучали сплошное дружелюбие. Во-вторых, я наверняка выбрал бы из дремы на солнце и охоты за раками последнее. Хоть и не полноценная, но все же рыбалка. А рыбалок в те годы по ряду причин в моей жизни было совсем не много.
Откровенно говоря, поохотиться на раков до того случая мне довелось лишь однажды, когда на одной из студенческих практик я попал на замечательное уральское озеро Таганай. За моими неумелыми действиями скептически наблюдали все «бывалые». Но у вечернего костра пришла моя очередь посмеиваться: два ведра, в которых наша хлебосольная повариха приготовила мою добычу, как магнитом притянули к себе всю группу, и похвалы в адрес добытчика звучали на все лады.
Но то было давно, считай в другой жизни, а сейчас надо было незамедлительно действовать. Первым на глаза попался дядя Саша. Он стоял по грудь в воде и изредка погружался в нее с головой. Ловец не без гордости продемонстрировал свою добычу: в плетеной сетке-авоське шевелилось с полдюжины настоящих раков. Они имели темный, почти черный цвет, а размерами, пожалуй, наполовину превышали тех, что довелось ловить мне в юности. Однако на уральском озере вся охота проходила на глубине, едва превышавшей полметра, а здесь…
Я попытался пристроиться к Бывалому и после нескольких секунд упорного наблюдения за песчаным дном сквозь абсолютно прозрачную воду засек три или четыре объекта охоты. С учетом коэффициента преломления света прицелился, погрузился, не закрывая глаз, но мои руки лишь царапнули по дну, а раки — и это называется пятиться! — моментально исчезли из зоны видимости. То же повторилось при втором погружении, третьем, четвертом… А сосед лишь похохатывал над моими потугами, то и дело пополняя свой улов. Поняв, что метод дяди Саши не для меня, я прекратил напрасные мучения и побрел на берег.
Ловцы собрались в лагере где-то через час. К некоторому моему удовлетворению, общая добыча оказалась невелика: по десятку трофеев на брата. Учитывая нашу общую численность и нагулянный за несколько часов пребывания на природе аппетит, это была самая настоящая мелочь.
Начался военный совет, на котором сошлись во мнении, что подобного рода охота — стоя по грудь в воде — совершенно непродуктивна. Согласились-то все, но двое добытчиков, нанырявшись от души, «сошли с дистанции». А вот азартный Володя, его близкий друг Дима и я не хотели упускать возможность: когда-то еще нам удастся побывать здесь?!
И наше трио отправилось на поиски масок для ныряния. Где взять? У кого? Вопрос, как говорится, не в бровь, а в глаз. Но не для Володи. Чем больше я узнавал этого внешне ничем не примечательного парня, не достигшего еще тридцати лет, тем отчетливее понимал, что для него не существует безвыходных ситуаций. Представьте себе: каким-то чудом удалось найти его старых знакомых и «арендовать» у них две искомые маски. А в придачу мы получили от аборигена неведомый мне до того инструмент — раколовку местного исполнения, к которой прилагался полиэтиленовый пакет с рыбьими потрохами, игравшими роль приманки.
Мужики без тени иронии утверждали, что раков уйма и наловим мы их столько, что девать будет некуда. И показали нам «железное» место — облицованный железобетонными плитами, уходящими на пять-шесть метров в глубину, откос отводного канала местной ГРЭС.
Оказавшись у цели, мы как-то спокойно, без споров разобрали «инструменты» по интересам: Дима выбрал себе раколовку и начал немедленно ее заряжать, а мы с Володей — маски. В детстве мне доводилось пользоваться подобным приспособлением, и я почувствовал себя в нем вполне удобно. Вовик же, как выяснилось, видел маску впервые в жизни, но, как и все новое, она ничуть его не смутила, и вскоре он нырял, ничуть не отставая от меня.
Увиденное нас ошеломило: откос канала был буквально облеплен раками. Мы быстро уяснили несколько интересных моментов. Первый: раки нас совершенно не боялись и реагировали на наше бултыхание лениво и безучастно — чуть подвинутся в сторону, и все. Второй: чем глубже мы погружались, тем крупнее они были.
Со всей остротой встал вопрос: куда будем складывать добычу? Хорошо, что рядом был добрейший и не знавший слова «нет» Дима. Он «слетал» к вагончику знакомых и через несколько минут приволок на своих могучих плечах ванну из оцинковки. Те, кто постарше, наверняка помнят эту замечательную посуду: емкость ее была огромной, а уж многофункциональность…
Перед нашим погружением Димка поколдовал с раколовкой (это приспособление на четырехметровой оглобле надо было видеть!) и как-то небрежно вытряхнул в ванну штук пять, если память мне не изменяет, отборных трофеев. Ну и ну! Мы нырнули синхронно, насколько могли, и началась собственно ловля.
Через полчаса ныряния я заметно устал. Сказывалось отсутствие практики. Стали побаливать глаза, покалывало в ушах, когда в азарте случалось погружаться глубже, чем диктовал здравый смысл. Но особенно досталось рукам. Белоручкой себя никогда не считал, однако в теплой воде кожа на пальцах и ладонях побелела и размякла настолько, что при соприкосновении с бетонной поверхностью плит попросту отлетала пластами. А раки, которых мы захватывали пригоршнями, мстили нам тем, что своими клешнями, сделанными, казалось, из стали самой прочной марки, буквально впивались в тело. Вынырнешь, выберешься на берег, попытаешься стряхнуть прихваченную «гирлянду», но окажется, что пара клешнястых чудищ вцепилась намертво…
Мы ныряли раз за разом, уже механически, не задумываясь о том, что и для чего делаем, и бросали очередные порции раков в кишевшую их собратьями ванну. В какой-то момент взгляд мой упал на Диму: он давно прекратил использовать свой инструмент и немного озадаченно поглядывал на нас с Володей, словно вопрошая: а все ли у вас, мужики, в порядке с головой? Потом я посмотрел на Володю. Несмотря на послеполуденную жару кожа его покрылась пупырышками и отдавала синевой. Вот ведь дела! Скажи мне кто-нибудь вчера, что мы будем вот так сходить с ума…
Охота за топарскими членистоногими захватила нас с приятелем настолько, что мы забыли обо всем на свете. А когда я пришел в себя, то прозрел окончательно: ванна была полна до краев. Верхние раки, оказавшись на воздухе, быстро выходили из подводной спячки, цеплялись конечностями за почти вертикальную поверхность, лихо выцарапывались по ней, переваливались через края и с удивительной прытью «чесали» к спасительной воде.
Нести такой груз к лагерю не было смысла — надорвешься как пить дать. А жены и дети, меж тем, уже явно выражали недовольство нашим затянувшимся отсутствием. Дима красноречиво покивал головой в их сторону, и тут только до наших ушей, слегка поврежденных нырянием, долетели родные звуки.
Решили так: прекращаем эту дурь, берем себе столько добычи, сколько сможем унести без натуг, а остальное отдаем Вовкиным друзьям в качестве платы за прокат амуниции. Но мы слегка переоценили свои силы и «остаток» улова тащили к стоянке из последних сил, утопая и запинаясь в раскаленном песке.
Надо ли говорить, что недовольство домочадцев сменилось самым искренним расположением к нам? Дядя Саша — прозвище Бывалый просто так не дают — давно уже все приготовил для костра. На шесте висели три ведра для варки деликатесов. На чей-то робкий довод, что при обилии привезенных из дому продуктов раки будут лишними, он только хмыкнул. И был абсолютно прав. Наша команда пировала до самых бархатных сумерек, когда дневную жару незаметно сменила нахлынувшая из степи зябкая прохлада. Повара умудрились сделать две закладки невероятно вкусного яства, прежде чем аппетит народа пошел на убыль. Но не иссяк совсем. Один факт запал в памяти: домой мы не привезли ни одного рака…
Из Карагандинской области мы с женой и дочкой уезжали осенью того же года. Раза три или четыре наша компания сговаривалась повторить выезд на Топарское озеро, но все как-то не получалось: то одно, то другое… Жаль, конечно. Хотя, если смотреть на все философски, то, может быть, оно и к лучшему. Не зря же древние греки говорили, что в одну и ту же реку нельзя войти дважды. Наверное, и в озеро тоже.
Автор: Н.Москаленко
Этот рассказ был опубликован в номере 4/2008 «Рыболовного журнала». Воспроизводится по материалам редакционного архива.