Итак, вот вам логическое завершение известной истории: американская Pure Fishing, владеющая брендом Mitchell, закрывает французское представительство… В год 70-летнего юбилея этой некогда легендарной марки!
За нерентабельностью ли, за ненадобностью или из экономии… Не все ли равно миллионам французов, для которых Mitchell — своего рода национальное достояние? Не все ли равно тридцати одному сотруднику, почему боссы проделывают с ними такой фортель?!
Что же случилось? Почему Mitchell теряет последнее, что связывало его с родной землей? Что произошло с легендарной маркой, на снастях которой выросли поколения французских, и не только, рыболовов? И так ли виноваты эти «чудовищные» янки, для которых святое французское вовсе таковым не является?
А случилась, в общем-то, банальная история. Сперва, скажем так, из князи в грязи, а затем тривиальное: ничего личного, господа, — бизнес. Кстати, а давайте вспомним начало, «откуда есть пошел» наш Mitchell и не было ли в самом его начале американского следа.
Итак… Чудо техники и дизайна, легендарную 300-ую, создал француз Морис Жакемен. Правда, я готов поспорить, что даже в родной стране о нем нынче помнят очень и очень немногие.
А вот имя катушке, а затем и самому бренду, столь известному, было дано американское — Митчелл (Mitchell), в честь любимого брата владельца фабрики Мишеля (Michel), уехавшего за океан, где его имя и стали произносить соответственно… Опять же, все американское уже тогда было модно. Вот вам первый след…
Дистрибутором Mitchell на богатейшем американском рынке была Garcia. И именно с крушения этой американской фирмы и связанных с этим неприятностей и начались проблемы у французов. Вот вам второй след…
Но продолжим наш экскурс в историю. Сейчас интернет полон сочувственных слов в адрес одних и гневных — в адрес других. Ох, как возмущаются французы! Мол, Mitchell — это наше все, а жадные американцы… Ну, и не отдавали бы в эти жадные лапы свою легенду! Мало ли в стране было богатых предпринимателей, когда Mitchell выставлялся на торги и в первый, и во второй раз! Да-да, еще в 1981 году Mitchell заявил о своем банкротстве. Тогда его владельцем был Филипп Блим, который уволил даже не тридцать, а все двести сотрудников! Производство было перенесено из родной Франции в третьи страны, а новым владельцем стал американский (снова они!) концерн Johnson, в котором выделилось подразделение JWA, занимающееся спортом, и которое Блим же благополучно и возглавил.
Последовала пара десятилетий работы под заокеанским крылышком, причем, судя по всему, американцы французов сильно не напрягали. А те «удар не держали». Конкуренты опережали их по всем статьям, в том числе по себестоимости и по качеству. Конструкторское бюро работало, и работало интересно, вот только одни модели выходили с опозданием (Excellence с его мелкой шпулей), в других оказывались бракованные комплектующие (Privilege с его подшипниками), третьи, как, например, Full Control, при оригинальной идее были крайне сложны в производстве, неудобны в обращении, ненадежны в хитрой конструкции стальных тросиков (!). И почти все были «сырыми», с недоработками, взять тот же Quartz или мало кому известный теперь Spidercast. Но какие интересные, самобытные решения! Да один Nautil со своим младшим братом Alu чего стоили! Или Spool Concept. Казалось бы еще чуть-чуть, еще вот-вот, но…
Но поздно… Уже «первые» американцы решают избавиться от такого хлопотного актива, и Mitchell приобретают «вторые» — Pure Fishing. Да, Юг Нелло (Hugues Nello), последний президент Mitchell, хотел выкупить бренд, но сотрудники были не согласны с его политикой, хотели акционироваться… Не вышло… Pure Fishing заплатил больше.
А дальше в дело вступили менеджеры, не испытывающие никакого священного трепета ни перед некогда семейным бизнесом Berkley, ни перед легендарной шведской ABU, ни перед не менее легендарным французским Mitchell. Ничего личного, господа, только бизнес! Да и что у вас, французов, оставалось от «вашего» Митчелла? Офис, в котором работало тридцать человек… Так что, ни к чему «перечень взаимных болей, бед и обид»…
Автор: Дмитрий Хмара
Фото: интернет
Дмитрий Геннадьевич Хмара всегда ассоциировался у меня с «Митчеллом» в России. В далекие теперь девяностые у него на Большой Полянке в Москве можно было посмотреть разные интересные и даже диковинные французские снасти, даже встретить Жака Пралле (Jacques Prallet), вдруг приехавшего в наши края. Кому еще, как не Геннадичу, было написать русский некролог французской легенде?
Д.Баличев