Наша Песчанка — это не рыба и не грызун, а маленькое озеро в Оренбургской области. Дно там во многих местах устлано мелкой галькой и крупным песком — отсюда и название. Чистый воздух, кристально прозрачная вода и нетронутая растительность по берегам привлекают летом отдыхающих, которые розоватыми тушками устилают тогда песчаные мини-пляжи. Но даже в самое пекло их не настолько много, чтобы нельзя было где-нибудь на берегу устроиться с удочкой или встать подальше от шума и визга на лодке — и окунуться в родную стихию, общаясь с природой на непонятном для других языке.
Зимой Песчанка преображается. Не слышны голоса праздных, шумных, угорелых приезжих. Снежные серебряные наряды деревьев вызывают восторг и умиление в моем огрубевшем от мирских забот сердце, а обилие разной рыбы манит на лед.
Как-то раз мы с двумя приятелями возвращались с неудачной подледной рыбалки на Димитровской плотине. Сидя в подпрыгивавшем на каждой малой кочке «уазике», я вспоминал унылых димитровских рыбаков, то переходивших с места на место и буривших все новые и новые лунки, то без конца менявших насадки. Один предложил подлить в лунки водки: дескать, карась примет и захочет закусить. Но почему-то совету этому никто не последовал.
Вспомнилось, однако же, и другое. Гордые и счастливые лица людей, рассказывавших о своих приключениях на Песчанке. О том, как у одного лещ не пролез в восемнадцатисантиметровую лунку, а у другого 0,22-я леска лопнула под тяжестью невидимого монстра.
Песчанка была почти по пути, время до вечера еще оставалось… Одним словом, домой мы не поехали. Но на озере не оказалось ни души, да и следов не было видно. Почему здесь никто не рыбачил? Один из приятелей, Степаныч, предложил подъехать с другой стороны; второй, Кузьмич, заупрямился: мелко там, не больше метра. Поспорили они, поспорили, но все же поехали.
Дорога скоро кончилась, дальше к берегу шла тропинка. Я пошел на разведку. Сначала шагалось широко и бодро, хоть и снегу было по колено. Потом бодрость духа и легкость походки стали таять под тяжестью ледобура и рыбацкого ящика, который так и оттягивал плечо вниз. Тонкий, хитрый червь сомнения вкрадывался в мысли: зачем в этом ящике столько всякой всячины! Запасные удочки, мормышки, лески и, главное, прикормка. Ведь ловят люди и без прикормки. В следующий раз все оставлю дома!
Все же доплелся я кое-как до озера, волоча свой злополучный ящик. Огляделся. Никого, только у того берега сидит мужик. Но: он то и дело взмахивает рукой и вытаскивает из лунки рыбок.
Дал я знак своим, чтобы тоже выбирались сюда, а сам направился к «рыболовному» экспонату узнать, что и как. Клевали подлещик и сорожка. Посмотрел на часы: половина первого, времени терять нельзя. Пробурил три лунки и начал доставать из заветного сундучка пакетики, банки и коробочки. Мужик, недоверчиво поглядывая в мою сторону, то ехидно ухмылялся, то покачивал головой. Стараясь не обращать на него внимания, я «химичил» с прикормкой.
Готово. Прикормил, и сразу за удочки. На нижнюю мормышку насадил «малинку», на верхнюю — тесто, окрашенное в красный цвет и сдобренное ароматизаторами. Опустил их в лунку: глубина чуть больше метра. И сразу поклевка. Сорожка, хорошенькая такая. Подсыпаю прикормки, опускаю удочку. Опять поклевка. Подлещик. И пошло-поехало…
Подошли приятели: «Ого! Ишь скока натаскал!» Обычные расспросы. Ответил достойно, как полагается, но вежливо предупредил, чтобы рядом не садились: клевать не будет. Кузьмич улыбнулся и одобрительно покачал головой, а Степаныч не поверил.
— Ну, садись, — говорю, — мне не жалко.
Тот, действительно, сел метрах в пяти и за три часа поймал всего несколько рыбок. Мой же «конвейер» почти не останавливался. Остальные удочки так и остались неразобранными, я еле успевал работать одной. Спина разламывается, ноги затекли, а клев все продолжается.
Но вот уже темнеет. Пора. Набиваю сумку рыбой, в руках дрожь, сам весь переполнен рыбацким удовольствием.
Кузьмич в сторонке поймал килограмма два плотвы и подлещика, а Степаныч по дороге домой не удержался и спросил, почему он только глядел, как я таскаю.
— Все дело в том, как и чем прикармливать, — ответил я.
Больше Степаныч ничего спрашивать не стал, и я замолчал.
Потом мы не раз еще рыбачили на Песчанке, но в другом месте, над 11-метровой ямой. Шел в основном подлещик. Экземпляры, не пролезавшие в лунку, не попадались. Лишь два раза зубастая проказница «щелкала» леску. Но с хорошим уловом я был всегда.
Песчанка — щедрое озеро. Пусть будет она такой же долгие-долгие годы, встречая и провожая нас своими бесценными дарами, своей чарующей, дивной красотой.
Автор: В.Михин
Фото автора
Эта статья Виктора Михина была опубликована в номере 2/1999 «Российского рыболовного журнала». Воспроизводится по материалам редакционного архива.