Моде подвержены, пожалуй, все сферы человеческой деятельности. Не избежала ее воздействия и рыбалка. Мода отражается и на выборе водоема, и на экипировке рыболова, и на снастях, и на способах и приемах ловли.
Некоторое время тому назад Угличское водохранилище, точнее его заливы в районе деревни Красное, были местом паломничества московских рыболовов. Не побывать там, особенно по первому льду, считалось таким же позором, как сегодня не посетить Ахтубу: о чем говорить с этим человеком и почему он вообще называет себя рыболовом?!
Странный поезд отправлялся поздно вечером с Савеловского вокзала. В нем было несколько вагонов до Рыбинска, несколько до Углича и еще куда-то. Главное было не ошибиться вагоном при посадке. В сезон около девяноста процентов пассажиров поезда составляли рыболовы. Поездка была неблизкой, поэтому имело смысл планировать ее как минимум на два-три дня.
Вести с водоемов
До нашего небольшого рыболовного коллектива тоже дошли «вести с водоемов». Вполне достоверные источники свидетельствовали, что щука по заливам не дает скучать жерличникам, а любителям мормышки и блесны некогда даже перекурить. «Были сборы недолги», и вот мы стоим на мерзлой земле и разминаем ноги после жестких полок старенького поезда. В кармане у одного из нас — бумажка с адресом в деревне Красное, где нас должны принять на постой.
Чуланчик
Требуемый дом мы нашли быстро. Нас встретил хозяин, небольшой хромой мужичок с хитринкой в глазах. Познакомились, попили чайку, оставили лишние вещи и налегке собрались уходить на лед. Тут хозяин поманил нас рукой в сени, часть которых была отгорожена и образовывала чуланчик. Он молча открыл дверь чуланчика, и мы замерли, увидев небывалый натюрморт. Чуланчик был завален мерзлым окунем, на глазок граммов по триста-пятьсот. По словам нашего хозяина, вся эта рыба была поймана без всяких браконьерских ухищрений, на обычную окуневую блесну.
Действительно, местные рыболовы, живя по берегам водоемов, первыми в любой сезон застают массовый ход и жор рыбы, а водоем знают, как свою ладонь. Когда же информация доходит до города, «сливки уже сняты». К тому же, городской рыболов не всегда имеет возможность своевременно отреагировать на сообщение о клеве.
Промах
Вечером за дружеским ужином хозяин, поразив нас меткой речью и тонким юмором, многое порассказал об особенностях местной ловли и о деревенской жизни. А что же наша рыбалка? Мы немножко промахнулись: пошли в залив справа от деревни, а он оказался небольшим и мелким. Был конец ноября, но лед стоял толщиной сантиметров пятнадцать. Рыба была, и брала весьма активно, но ни одного весомого экземпляра ни один из нас так и не поймал. Из одной и той же лунки вперемежку ловились окунь, плотва и ерш. Но нет худа без добра: мы наловили хороших живцов на последующие дни.
Мода
Почти все ловили на две мормышки: снизу тяжелая, а сантиметров на десять выше — легкая, маленькая. Это была мода тех дней. Я тоже поддался моде, но очень скоро убедился, что заметного улучшения клева и увеличения уловов этот тандем не дает. Более того, нужно было постоянно следить, чтобы при вываживании леска не касалась краев лунки, поскольку иначе свободная мормышка почти обязательно зацеплялась за нижнюю кромку льда. Помучившись какое-то время, я отказался от такого спаривания.
Если проследить модные течения в ловле на мормышку за последние лет тридцать, то можно выстроить такую последовательность: мормышка с насадкой, безнасадочная мормышка, мормышка с кембриком и бисером… Наконец, ловля на «нечистую силу», то есть различных «чертиков».
Но мормышечники — народ спокойный: ловишь ты на мормышку без насадки — ну и лови на здоровье. Другое дело — приверженцы спиннинга. Если ты, находясь среди «продвинутых швыряльщиков» в период воблерной лихорадки, скажешь, что не ловишь на воблер, а во время «тотальной джигитовки» (ловля на джиг) обмолвишься, что она тебе не по душе, то тебя моментально подвергнут остракизму и устроят тебе обструкцию, а проще говоря — смешают тебя с донным илом. В то же время, наряду с такой твердой новаторской позицией, все чаще слышишь вздохи, что вот-де напрасно мы забыли колеблющиеся блесны, ведь вполне уловисты были…
В большом заливе
Утром второго дня мы отправились в большой залив, имевший широкий выход в основное русло Волги. Расположились примерно в полукилометре от выхода. Посередине залива глубина была ровной, метра четыре с небольшим. Где-то тут было и затопленное русло ручья, но мы его так и не нашли.
По пути мы миновали группу жерличников из четырех человек, сидевших кружком и пивших чай из термоса. Около них в картинном беспорядке лежали шесть или семь щук разных размеров, среди которых выделялся своей дородностью экземпляр на верных четыре килограмма. Видимо, их жерлицы стояли еще со вчерашнего дня. Вдохновившись этим наглядным примером, я в первую очередь расставил жерлицы, наживив их мелкими плотвичками, окуньками и ершами.
Жерлицы
Нужно сказать, что в то время я искал такую конструкцию жерлиц, которая меня бы удовлетворила. А пока довольствовался самодельными жерличками из толстой проволоки. Я их сделал такой формы, чтобы не было острых углов, но было удобно наматывать на них леску. Эти жерлички вешались на прутики, лежавшие поперек лунки, и под собственной тяжестью погружались в воду. Фиксатор лески был сделан из тонкой проволочки в виде крючка; живец не мог его разогнуть, а щука разгибала легко, и тогда леска свободно сходила с жерлицы.
Недостаток этой конструкции был в том, что не была заметна поклевка: она обнаруживалась лишь при периодическом обходе и осмотре жерлиц. Кстати говоря, эти жерлицы я использовал и летом.
Щуки
Итогом моих манипуляций с жерлицами стали пять щук: трех я поймал в течение дня, одна — самая большая, на два с половиной килограмма — сидела на жерлице при осмотре на следующее утро (я оставил жерлицы на ночь), и еще одна попалась перед самым завершением нашей трехдневной рыбалки. Ее поклевку я хорошо помню до сих пор. Я заканчивал осмотр жерлиц и подошел к последней. Жерлица стояла настороженной, леска не была стравлена. Я решил проверить шустрость живца и слегка потянул леску на себя. Тут же последовала ответная потяжка, мягкая, но сильная. Я не раздумывая подсек — и подсек удачно. Через минуту на льду ворочалась щучка на килограмм. По всей видимости, она стояла около живца и мучалась извечным щучьим вопросом: «Брать или не брать?» А тут я поддернул живца, и щука решила: «Брать!»
За все время была только одна пустая поклевка. И лишь одна щука взяла на мелкого окунька, остальные предпочли плотву. Ерши остались нетронутыми.
На мормышку
В значительных промежутках между проверками жерлиц я ловил на мормышку. Погони за количественными показателями не было, и я неспешно пробовал те или иные приемы работы мормышкой, определяя их эффективность. И вот, при одной из проводок мормышки вверх с колебаниями, поклевка отдалась в руку. Рыба была тяжелой, и меня удивило, как это ее все еще выдерживает леска. Очень аккуратно, пропуская в ответ на потяжки леску между пальцами, я продолжал вываживание.
Около лунки показался силуэт хорошей щуки. Увидев свет, она вспомнила о своих нерастраченных силах, ускорила движение, и леска только пискнула, обрываясь. За мою рыбацкую жизнь на моих мормышках неоднократно оказывались щуки. Щурят до полукилограмма весом иногда удавалось уговорить поехать в Москву, но на более крупных мормышечная снасть не была рассчитана.
На блесну
Для разнообразия я достал зимнюю окуневую блесну, особо не уповая на что-либо значительное. Но в одной из лунок ощутил четкий удар. Трехсотграммовый окунь, вскоре запрыгал у меня под ногами, весь облепил себя снегом. Из той же лунки я достал подряд десятка полтора ровных окуней. Клев прекратился так же внезапно, как и начался. Стая сместилась куда-то в сторону. Искать ее снова у меня уже не было желания: пойманной рыбы было достаточно. А на обратном пути нет, нет, да и всплывал в памяти чуланчик, набитый мерзлыми окунями.
На следующий год
На следующий год мы снова по первому льду побывали в Красном. Результаты были почти такими же, что и годом ранее. А потом мы появились в этом районе в конце марта. Как же был не похож открывшийся нашим глазам пейзаж на то, что мы видели в последнюю декаду ноября! Вместо мелководных заливов — суша. Снег почти стаял со льда. Наш основной залив представлял собой какую-то пересеченную местность. Повсюду повылезали пни, неся на себе шапки поломанного льда. Обозначилось русло ручья, впадавшего в Волгу. С него мы и начали ловлю по последнему льду.
Русло петляло, образуя местами небольшие расширения, в которых еще сохранялась глубина порядка полутора метров. Конечно, основная масса рыбы успела скатиться в волжское русло, но кое-что осталось и в ручье. Окунь и плотва брали вполводы, но в каждой лунке обозначалось всего несколько энергичных поклевок, и приходилось идти дальше.
На противоположный берег
Вот так, перемещаясь по руслу ручья, мы приблизились к выходу залива в Волгу. Прямо по курсу возвышался небольшой остров. Несколько рыболовов ловили на его затопленных склонах. Мы поинтересовались успехами — успехов не было. Посовещавшись, решили идти к противоположному берегу Волги, благо идти по почти чистому льду было легко. Конечно, это направление было выбрано не случайно: один из нас когда-то там ловил.
Придя на место, мы обнаружили большой участок с глубиной около трех метров, весь в старых лунках. Многие лунки вскрылись под лучами весеннего солнца. Это, конечно, очень облегчало ловлю, если учесть весьма солидную толщину последнего льда.
Клев был ровным в течение всего дня. Помимо традиционных окуня, плотвы и ерша изредка попадался небольшой подъязок.
Я поставил рядом несколько жерлиц, но на этот раз обошлось без волнений: поклевок на живца не было.
Весенняя погода
На следующее утро мы опять оказались на своем вчерашнем месте у левого берега Волги. За теплую ночь вскрылось еще больше старых лунок. Наши ледобуры остались зачехленными. Сценарий ловли не изменился: все было размеренно и предсказуемо. Но весенняя погода внесла свои коррективы в эту благодатную обстановку. Ясное небо подернулось какой-то дымкой, и внезапно с той стороны, откуда мы пришли, налетел такой снежный заряд, какие и зимой-то бывают редко. Как летом случается ливневый дождь, так сейчас на нас обрушился ливень мокрого снега.
Сразу потемнело. Наше положение усугублялось тем, что в этот день мы должны были уезжать, а единственный поезд на Москву приходил в Красное около пяти вечера. Учитывая экстремальные условия, мы решили идти на станцию раньше намеченного времени.
Не видя никаких берегов и ориентиров, но помня, что ветер со снегом пришли из залива, мы брели друг за другом лицом к снежному бурану. И минут через тридцать слабо обозначились знакомые нам берега залива. В снежной мгле мы точно выдержали нужное направление.
На поезд мы не опоздали. И, как это всегда бывает, когда мы пришли на станцию, буран стих.
***
А что касается рыбацкой моды, то, по моему глубокому убеждению, не следует отказываться от своих предпочтений и привычек, если только они не дурные. Да, нужно следить за всем новым, что появляется в сфере наших интересов, но принимать на вооружение стоит только то, к чему лежит ваша душа. И не изменяйте себе!
Автор: А.Барышников
Фото П.Скуратова и А.Васильева
Эта статья Андрея Барышникова была опубликована в номере 1/2002 «Российского рыболовного журнала». Воспроизводится по материалам редакционного архива.